Таня Гроттер и пенсне Ноя - Страница 81

– Но они магористы! – робко возразил Графин.

– Милый Гвафин! Умовяю вас, не надо обобщений! Они будут маговистами и всем, чем мы их объявим, но товько есви мы живыми добевемся до Магвовда! Сегодня же они наши двузья, вучшие двузья! – поспешно возразил Хадсон, добавляя в свою улыбку побольше сахара.

Опасаясь все же, что Кощеев сдержит клятву и убьет Таню, Медузия остановилась в трех шагах от него.

– Итак, что мы собираемся делать? Цирк не надоел? – спросила она сухо.

– Что ж, договориться можно, – хмыкнул Кощеев. – Снимайте перстни и бросайте их в кучу! Или нет, довольно будет просто клятвы.

Но клятвы он так и не дождался. В этот миг Ягун, у которого, в отличие от Тани, перстень не отняли, поскольку он, схитрив, спрятал его за щеку, а де менты, не разобравшись, сдернули с него вполне безобидное колечко, подарок Лотковой, внезапно вскинул руку и выбросил усиленную боевую искру. Загрохотав латами, Бессмертник покатился по брусчатке вместе со своим мечом. Подняться он уже не успел. Сарданапал атаковал его опутывающим заклинанием, и Кощеев мгновенно обрел сходство с обмотанной паутиной жертвой гигантского паука.

Графин Калиостров трусливо вжал голову в плечи. Умный Хадсон понял, что настал его час. Он извлек белый платок и подул на него. Платок немедленно вырос до размеров простыни, которой магвокат оживленно принялся размахивать, показывая, что они готовы к переговорам.

Он давно уже сообразил, что лишился всех магнетизеров, а значит, хочешь не хочешь, придется капитулировать.

Сарданапал, а за ним и остальные преподаватели подошли к Хадсону. Таня бросилась им навстречу. Ягге сразу кинулась обнимать внука. Ягун смотрел малость неуверенно – он хорошо знал, что у его бабуси радость очень скоро сменяется бурей страстей…

– Нам нужны все наши ученики! Все, включая Ваньку. Я советую не чинить нам препятствий, – отчетливо сказал Сарданапал, глядя на Хадсона.

Магвокат развел руками, всем своим видом демонстрируя глубочайшее сожаление.

– Двузья мои! Вы твебуете невозможного! Отдать Джона Вайвявьку не в наших сивах! Этих двух, так и быть, забивайте! Пусть они уветают с вами, как это двя нас не пвисковбно! – Хадсон кивнул на Таню и Ягуна.

– Мы удалимся отсюда только со всеми! – твердо произнес Сарданапал.

– Я не всесивен и вешаю далеко не все! Пвеступвение есть пвеступвение! Аздуван его не отпустит! – виновато сообщил Хадсон.

Медузия протянула руку. Магвокат с ужасом смотрел на ее длинный ноготь, вычерчивающий круги прямо перед его носом.

– Возможно все! Вам, любезный, должно быть хорошо известно, что существует заклинание освобождения из Дубодама! Заклинание, которого нет даже в волшебных фолиантах!

– Я вично его не знаю! – поспешно проговорил Хадсон. – Я сквомный, очень сквомный магвокат, котовый ваботает на добвую тетю мивого Гувия!

– Тогда знает он! – тонкий палец Медузии показал на Бессмертника Кощеева, у которого лишь одна голова торчала из магической паутины.

Бессмертник угрюмо воззрился на нее.

– Я знаю, но ничего не скажу. Бесполезно продолжать этот разговор. Ванька останется в Дубодаме, а скоро туда отправитесь и все вы – вся ваша компания! Я вам это обещаю. А теперь можете телепортировать меня в раскаленную лаву, – сказал он с вызовом.

– Он и в самом деле не скажет. Я его знаю. И что же теперь нам делать? Это тупик! – вполголоса заметил Сарданапал.

Тем временем Таня бросилась к Тарараху, увидев, что он пытается, но не может подняться. Тела де ментов, во множестве лежавшие вокруг питекантропа, втягивались и врастали в брусчатку, точно камень стал вдруг зыбким болотом. При этом на магнетизеров и на Тарараха это не распространялось. Таня растерялась, но все же, случайно обнаружив на камнях свое кольцо, должно быть до того находившееся в плаще одного из де ментов, вернула его на палец. Перстень дружелюбно проскрипел что-то на латыни.

Тарарах наконец поднялся. Он был порядком помят, но все же, когда он стиснул Таню в объятиях, она ощутила себя яблоком, попавшим в соковыжималку.

– Ты того, Танька… Больше так не делай! И напугала же ты нас! – прогудел он.

– Дубодам возвращает себе свое! Смотри, площадь почти опустела, – мрачно сказал Поклеп, который был тут же рядом.

– Но они же мертвы! – воскликнула Таня.

Поклеп покачал головой:

– Ничуть. Мы договорились не применять смертоносных заклинаний. Сильные – да, опасные – да, но не смертоносные. Невозможно убить то, что никогда не жило. Они всего лишь часть этих стен и башен. Через несколько минут де менты появятся вновь! Нам надо спешить.

Поклеп Поклепыч скользнул взглядом по Таниному лицу, и внезапно взгляд его уперся в пенсне, которое неизвестно как держалось еще на ее переносице. Его лицо немедленно приобрело выражение, которое бывает у гончей, взявшей след.

– Откуда у тебя это, а? – спросил он подозрительно. – И не советую искажать истину!

Но ответить Таня не успела. Внезапно какое-то новое событие переполошило всех. На площадь опустился ржавый велосипед, на седле которого сидела Великая Зуби. Она выглядела запыхавшейся и потрясала длинным конвертом.

– Уф, слава Древниру, все целы! А где Ванька Валялкин? Неужели он еще там? О небеса! – воскликнула она, бросаясь к Тане и Ягуну.

Сарданапал недовольно разгладил свою поредевшую в битве бороду.

– Зуби, какими ветрами тебя сюда занесло? Я же просил тебя остаться в Тибидохсе! Воображаю, что там сейчас происходит! – воскликнул он.

Зуби едва не задохнулась от негодования:

– Как я могла остаться после того, что узнала!.. Пуппер… Он жив!.. Почти…